* * *
Странно, я еще живу,
Мну зеленую траву,
Хлеб жую и пью вино.
Много Богом мне дано.
* * *
Ну, вот опять мечта со мною,
Как в тишине с рекою гладь,
Когда небесное — земное,
Не будут больше враждовать?
Когда земное станет раем,
Небесное — на землю мост.
Нужна ль гармония такая?
А это не ко мне вопрос.
* * *
Это очень непросто,
Разгадать - не дано:
Двое словно на острове,
И вокруг никого.
Не уйти, не укрыться,
Устарел реквизит,
То улыбка на лица,
То остуда сквозит,
То внезапно друг к другу
Вспышка злобы видна.
Все нормально — супруги,
Муж и жена.
* * *
Да, ты пушинки легкой лет,
И это не предмет для грусти;
Недаром жизнь твоя пройдет,
Как бабушка клубок распустит.
Ты был, ты свой оставил след,
Пусть даже очень незаметный,
Ты видел утренний рассвет,
Ты тучкам улыбался летним,
Ты пил вино, ты свечи жег,
И не успел, конечно, много.
Но что поделаешь, дружок —
Всегда кончается дорога.
* * *
Опасливый ждет отовсюду подвоха,
Дурак улыбается — всюду неплохо.
Лучше ли жить с пугливого пыткой,
Или свалиться с дурацкой улыбкой.
* * *
Отрезок с каждым днем короче,
И все зыбучей жизни гладь.
Да, я боюсь дыхания ночи,
И не стремлюсь ее познать.
Мне возразит искатель пылкий:
«Открытьям не дано границ.
Мы не должны сидеть в бутылке
И падать перед тайной ниц...»
Из одного прорвавшись круга
Мы тут же угодим в другой.
Нас тайны облекли упруго,
Им нет конца, мой дорогой.
* * *
Рвутся бомбы вулканов,
Лава вам не вода;
Ничего в этом странного —
Земля молода:
Молодое бунтует,
Молодое кипит, —
Хочет ношу большую
На немалом пути.
Ухожу по аллее
Под небесной водой...
Все живое стареет
На земле молодой.
* * *
Нас иные пугают мраком могилы,
Что способна отнять последние силы.
Перед мыслью такою не будем дрожать,
Все равно нам от этого не убежать.
* * *
Громыхнуло, осветило...
Для чего все это было?
Почему нельзя без гнева,
Тот, что справа, тот,
что слева?
Почему нельзя без тучи,
Черной,
до земли закрученной?
Ливень — как состав промчался,
Ветер с бешенством расстался.
Почему нельзя без злобы,
Чтобы дождь и солнце чтобы?
* * *
Ты принц, ты озарен рассветом,
Тропы не видишь под собой,
Любви помечен яркой метой,
Готов упасть в цветной прибой.
Любовь — великая царица,
Ее поклонники — рабы.
Померкнет все, и все промчится,
Последствия — они грубы.
Ты ошибался многократно
Горя-пылая не с ленцой.
Но опрокинутый закатом
Ладони бросишь на лицо.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Гефсимания - Вадим Сафонов У каждого своя Гефсимания.
На этой неделе в ленте промелькнула очередная дата присвоения Нобелевской премии по литературе Борису Пастернаку. От последней, из-за чудовищного давления советской машины, он отказался. Одним из самых знаменитых его произведений является роман \"Доктор Живаго\", о судьбе русской интеллигенции начала 20 века.
Будучи также поэтом, он включил в роман цикл стихов. Самым знаменитым стало \"Гамлет\", которое декламировали многие знаменитые советские актеры 2-ой половины XX века. То самое, в котором \"жизнь прожить - не поле перейти\".
Но меня зацепила другая цитата:\"Если только можно, Авва Отче, чашу эту мимо пронеси\". Эта фраза из молитвы Иисуса Христа в Гефсиманском саду. Это были последние часы, когда Иисус, будучи на свободе, мог предотвратить арест и казнь. И в этот момент он как никогда был близко к нам, обычным людям, находящимся в стрессовых ситуациях. Сотни и тысячи лет после тех драматических событий в Иудее, мы, понимая неотвратимость ужасного, поднимаем глаза к небу и говорим\"да минует меня чаша сия\".
Несколько дней я находился под впечатлением переживаний нет, не собирательного образа Гамлета, или Юрия Живаго, или самого Бориса Пастернака, затравленного после той злополучной Нобелевки. А пронзительного стенания Сына Божия, в котором сплелись переживания всех людей, стоящих перед пропастью.
Сохранен размер и рифма \"Гамлета\" Бориса Пастернака, присутсвуют некоторые аналогии.
